 |
|
Мы в СМИ
04.04.2011
Журнал «Финанс»: Отрасль периода полураспада
Александр Зотин
Атом. Авария на «Фукусиме» поставила под угрозу только-только наметившийся ренессанс в ядерной энергетике. Какими будут последствия для ранее столь перспективной отрасли?
Еще до своего разрешения кризис на японской атомной станции «Фукусима Даичи» уже затмил события предшествующего разрушительного землетрясения и цунами. Хотя количество жертв и пострадавших в результате этих двух событий несопоставимо – землетрясение и цунами унесли, по последним подсчетам, около 30 тыс. жизней (погибшие и пропавшие без вести), – а в результате аварии на атомных реакторах никто не погиб и среди населения даже нет сообщений о серьезно пострадавших, СМИ упорно перенаправляют внимание публики именно на аварию на АЭС, нагнетая зачастую беспочвенную панику. Get out of Tokyo now! – таким крикливым заголовком пугал на прошлой неделе домохозяек британский таблоид The Sun, более сдержанная немецкая пресса была немногим лучше*. Волна радиофобии захлестнула весь мир. И хотя делать какие-либо выводы для будущего атомной энергетики из сложившейся ситуации преждевременно, первоначальная реакция властей по всему миру показывает, что политики поддались всеобщим антиатомным настроениям. Неужели атомный ренессанс, так толком и не начавшийся, уже завершился? И так ли уж опасна атомная энергетика в сравнении с ее альтернативами?
Атомные реакторы на «Фукусиме» столкнулись с весьма нетипичной ситуацией: сначала они выдержали удар землетрясения, в результате которого оказались обесточенными, а потом и удар цунами, в результате которого, в свою очередь, отключились аварийные дизель-генераторы. Дополнительные аккумуляторы исчерпали свой ресурс за 8 часов, и на станции возникла наиболее тревожная из возможных ситуаций, развитие которой мы сейчас и наблюдаем, – полный блэкаут. Сейсмоопасная зона, да еще и на самом берегу, в зоне, потенциально подверженной цунами, – пожалуй, действительно не лучшее место для атомной станции, это ясно всем (впрочем, как и для любого другого объекта с концентрацией огромной энергии: что было бы, если бы на месте «Фукусимы» оказалась, например, крупная ГЭС и прорвало бы дамбу?).
Цепная политическая реакция. Но СМИ и политики не обращают внимания на эти тонкости. О закрытии семи реакторов схожей с фукусимскими конструкции уже заявила Германия (судьба всех 17 реакторов в стране тоже под вопросом). При этом, по опросам, 70% населения Германии поддерживают это решение – вероятно, они тоже опасаются одновременного разрушительного землетрясения и цунами на территории Германии (если вам когда-нибудь будут расхваливать немецкий прагматизм, можно вспомнить этот эпизод). О пересмотре своей политики в области развития атомной энергетики среди прочих заявили правительства Италии (годичный мораторий на строительство новых АЭС), Швейцарии (мораторий на лицензирование новых реакторов), Китая (временная остановка лицензирования), Тайваня (остановка строительства новой АЭС) и Израиля (пересмотр стратегии энергетического развития). Котировки добывающих уран компаний резко повалились, упала, по данным Ux Consulting Company, хотя и не драматично, цена и на само урановое топливо (с недавнего пика в $74 за фунт закиси-окиси урана U3O8 до $60 – паники не произошло, потому как уран не является биржевым товаром).
На вопрос же, чем заменить АЭС, которые сейчас ответственны за 14% всей мировой электрогенерации, власти предпочитают молчать. Для той же Германии последствия остановки атомных реакторов станут явными очень быстро, причем это будут последствия не только экономические, но и, как это ни парадоксально, экологические. Как отмечают специалисты Breakthrough Institute, в результате остановки семи реакторов в Германии неизбежно повысятся выбросы СО2 и других парниковых газов (выброс парниковых газов в атмосферу с атомных станций нулевой).
Страна и так развивает генерацию, основанную на возобновляемых источниках энергии (ВИЭ) так быстро, как только может, и вынуждена будет замещать выбывшие атомные мощности сжиганием ископаемого топлива – угля и газа – с соответствующими выбросами в атмосферу. По данным RWI (Rheinisch-Westflisches Institut fr Wirtschaftsforschung), только запланированный на 2011 год ввод в строй различных типов солнечной генерации обойдется налогоплательщикам в 120 млрд евро в течение 20 лет (государство устанавливает фиксированную цену закупки электроэнергии, произведенной с помощью ВИЭ – так называемые встроенные (feed-in) тарифы, а распределительные компании перекладывают эту завышенную стоимость на конечных потребителей).
Альтернативы. Но, несмотря на эти потуги, Германия до сих пор получает от солнечной энергетики всего 2% от общей электрогенерации и около 6% от ветряков, в то время как атомная дает 26%. К сожалению, ВИЭ по многим показателям уступают традиционным углеводородным источникам сырья и атомной энергетике. В случае с ветровой и солнечной энергетикой главная проблема заключается в непостоянстве источника энергии. Солнечная энергетика еще менее эффективна и еще более дорогостояща, особенно в регионах, где солнца не так уж много, и особенно, когда энергии требуется больше всего, то есть зимой. Небезупречны ветряки и различные установки солнечной генерации и с точки зрения экологии – проблема опять-таки в малой плотности энергии на единицу занимаемой площади. «Давайте быть реалистами, – пишет профессор физики Кембриджского университета Дэвид МакКэй в своей книге «Возобновляемая энергия – Без горячки» «Sustainable Energy – Without the Hot Air». – Ветряк при средней скорости ветра в 6 м/с производит 2 Вт/м2 в расчете на единицу площади, для сравнения: атомная электростанция дает более 1000 Вт/м2. Какую долю территории мы готовы полностью покрыть ветряками? Может быть, 10%? Подсчитаем: если мы покроем 10% территории Великобритании с самым большим ветропотенциалом этими установками, то мы сможем производить 20 кВт·ч в день в расчете на человека, что составит всего лишь половину от энергии, необходимой для перемещения автомобиля на 50 км и почти одну десятую от среднего потребления всей энергии в день британцем (исключая еду)!». Для этого, подсчитал МакКэй, потребуется в 50 раз больше ветряков, чем сейчас расположено в Дании (мировой лидер в ветроэнергетике). «Ветряки могут без всякого толку изуродовать наш ландшафт», – соглашается с этой точкой зрения знаменитый эколог, автор теории «Геи» (Живой Земли) Джеймс Лавлок. А сколько уйдет на инсталляцию всего этого добра цемента, стали и той же самой энергии?
Мертворожденный ренессанс? До «Фукусимы» атомная энергетика переживала период короткого ренессанса. После бурного роста в 1970-е и 1980-е, атомная энергетика сильно пострадала от общественной реакции на аварии в Тримайл-айленде и Чернобыле. С конца 1980-х и до середины 2000-х лет отрасль стагнировала. Только к середине 2000-х стигма Чернобыля стала стираться из памяти и отрасль снова ожила, ведь атомная генерация, казалось, сочетала в себе оптимальные черты новой энергетики – отказ от ископаемого топлива, нулевые выбросы парниковых газов, обязательства по сокращению которых приняли на себя большинство развитых стран мира, и плюс к этому дешевизну и надежность. АЭС дороги в строительстве, но очень дешевы в обслуживании. По данным World Nuclear Association, в 2008-м средняя стоимость производства электричества на атомных станциях составляла 1,87 цента за кВт·ч (операционные издержки + стоимость топлива), в то время как получаемое при сжигании угля электричество стоило 3,5 цента, природного газа – 8 центов и нефти – 18 центов, ветряки и солнечная энергетика давали еще более дорогое электричество.
По прогнозам World Nuclear Association, к 2030 году существенное увеличение мощностей в атомной энергетике ожидалось не только в быстрорастущих экономиках вроде Китая (в планах Поднебесной было довести установленную мощность АЭС с 9 ГВт в 2008-м до 200 к 2030-му!), но и в развитых западных странах – без новых АЭС им просто было бы не справиться с объявленными целями по снижению выбросов СО2. Канада, Чехия, Финляндия, Франция, Япония, Корея, Турция, Великобритания, США, Венгрия, Италия, Польша, Швейцария, Нидерланды – все эти страны планировали существенно увеличивать мощности существующих АЭС и строить новые. Говорил о ренессансе атомной энергетики и глава «Росатома» Сергей Кириенко: «Примерно к середине прошлого года каждый, у кого не было атомной энергетики, стремился немедленно построить себе атомную станцию. У меня иногда даже возникал вопрос: так ли это нужно каждой из стран, которая об этом заявляла? Но было такое ощущение моды, того, что необходимо не только с точки зрения энергетики, но и с точки зрения условий инновационного развития». По прогнозам Управления по атомной энергии при ОЭСР (NEA), установленная мощность всех АЭС должна была вырасти с 372 ГВт в 2007-м до 470 ГВт в 2020-м.
Сломала ли «Фукусима» этот тренд? Пока неизвестно. В горячих головах, раздразненных СМИ, возможно, сломала. Даже если реакторы будут в конце концов захоложены и никаких других инцидентов не случится и пострадавших (за исключением обслуживающего персонала станции) на «Фукусиме» не будет, встревоженная публика все равно сконцентрируется на том, что «могло бы быть хуже». Впрочем, более прагматично настроенные граждане и политики понимают, что авария на «Фукусиме» произошла в результате двойной катастрофы (землетрясение и цунами), которая вряд ли повторится в менее сейсмоопасных регионах планеты, а последствия аварии не столь уж апокалиптичны. Да и альтернативы атомной энергии тоже далеко не безвредны, а, по данным ВОЗ, по количеству человеческих смертей на тераватт·час вырабатываемой электроэнергии атомная энергетика вообще самый безопасный тип генерации.
Во многих странах это понимают лучше, чем в той же Германии. Например, во Франции, где 80% электроэнергии вырабатывается на АЭС и самое дешевое электричество среди крупных экономик ЕС, никто о закрытии реакторов не помышляет, а опросы общественного мнения показывают, что население поддерживает развитие атомной энергетики. Не намерена пересматривать свою атомную политику и Москва. «Россия продолжит развивать атомную энергетику, причем в ускоренном режиме», – сообщил на пресс-конференции в рамках выставки Russia Power глава Минэнерго Сергей Шматко. По крайней мере, отметил министр, от курса, который предусматривает увеличение доли атомной генерации в общей выработке электричества до 20–25% (сейчас лишь 16%), наша страна отказываться не собирается.
Во многом ситуация с атомной энергетикой напоминает историю развития гражданской авиации. До 1970-х перелет на гражданском авиалайнере был уделом меньшинства населения даже в развитых странах. И каждый раз, когда случалась какая-либо катастрофа, газеты принимались смаковать эту сенсацию и размышлять о конце индустрии гражданских авиаперевозок. При этом после каждого падения самолета ощутимо падал общий трафик – люди боялись летать самолетами, акции авиакомпаний обваливались. Где-то с 1970-х ситуация изменилась, авиабилеты стали доступнее, пассажиропоток существенно увеличился, а главное – люди поняли, что, несмотря на редкие катастрофы (а их причины расследовались и вызывали улучшения в системах безопасности новых самолетов), авиаперевозки достаточно безопасны, во всяком случае, безопаснее возможных альтернатив.
* В общественном представлении риски радиационной опасности часто бывают крайне преувеличенными. Например, сообщения о зараженном шпинате в районах, близких к «Фукусиме», встревожили чуть ли не полпланеты, между тем, уровень заражения продуктов настолько низок, что, даже если есть этот шпинат ежедневно в течение года, человек вряд ли наберет дозу, эквивалентную дозе при прохождении медицинской процедуры компьютерной томографии (о злоупотреблении этими действительно потенциально опасными процедурами «Финанс.» уже писал finansmag.ru/95588).
Мнения
Владимир Самородов, аналитик RMG Securities:
Какие изменения могут произойти в этой сфере вследствие пересмотра политики в отношении атомной энергии ведущими странами мира?
– Прежде всего, остро встанет вопрос усиления системы контроля сейсмической активности на станциях. Особенно тех, которые находятся в сейсмоопасных зонах. К российским АЭС это не относится, зато пострадают, например, атомщики Турции или Северного Китая, которым придется модернизировать системы автоматического выключения атомной станции при сейсмической активности. По большому счету, это приведет к довольно существенному повышению инвестиционной программы компаний. Однако затраты на модернизацию систем контроля не отразятся непосредственно на будущей прибыли, а просто понизят уровни риска, и целесообразность этих трат продиктована внешней средой, нежели экономическими соображениями.
Что будет с ядерной энергетикой конкретно России?
– Исходя из географической расположенности российских АЭС, у нас такой ситуации возникнуть не может – ни цунами, ни землетрясения России не страшны. Поэтому нет особого смысла улучшать системы контроля сейсмической активности, и на «Росатоме» японская катастрофа отразится в меньшей степени. Единственное, где компания может почувствовать влияние произошедшего на «Фукусиме-1», – это на его международных проектах. Так, если речь идет о совместных предприятиях «Росатома» с зарубежными компаниями, в которых он участвует на паритетных началах, то в эти проекты будут включены дополнительные затраты для ввода самых современных технологий контроля безопасности, чтобы в случае подобного инцидента реактор выключился максимально быстро. Если речь идет о проектах, в которые «Росатом» входит как покупатель, то тут госкорпорация будет запрашивать цену поменьше. Как правило, снижение будет на 10–15% и связано с пересмотром рисков, присущих отрасли в целом.
Как будут ликвидироваться последствия катастрофы в Японии?
– Ликвидировать последствия аварии на таких объектах – дело очень затратное. Проще накрыть «колпаком», чтобы реакторы не «фонили», и вместо выбытых мощностей построить другие. Однако новые блоки стоят довольно дорого – в районе $5 тыс./кВт. Соответственно, чтобы построить 3 ГВт, нужно потратить не менее $15 млрд. Не стоит забывать и о затратах на ликвидацию последствий аварии. И здесь все будет зависеть от срока ликвидации последствий. В лучшем случае это займет два месяца, тогда ТЕРСО придется потратить около $12 млрд. Если же это затянется на несколько лет, то сумма может доходить до $100 млрд, естественно, в таком случае без финансирования государства не справиться.
Пока же в Японии будет оставаться существенный дефицит электроэнергии и будут повышены нагрузки на оставшиеся энергомощности и электросетевой комплекс. Кроме того, будут рассматриваться проекты по поставке туда электроэнергии соседними странами, в частности Россией.
С одним уже предварительно определились – это строительство энергомоста (электричество будет подаваться в Японию с электростанций Сахалина по подводному кабелю). Стоит отметить, что проект существует на бумаге с 1998 года, однако даже в докризисный период, когда не было проблем с финансированием, а цены на нефть едва ли не каждый день били исторические максимумы, даже тогда он не вышел за рамки проектной документации. Не думаю, что в ближайшие годы что-то изменится, так как проект и технологически, и финансово достаточно тяжелый. Однако о нем вспомнили, представили в презентации в рамках совещания «РАО ЭС Востока» и даже получили словесное одобрение на дальнейшую разработку проекта. Также была озвучена предполагаемая схема финансирования: около $3 млрд должно дать государство, $2 млрд – проектное финансирование международных финансовых институтов и $1 млрд ложится непосредственно на «РАО ЭС Востока». Вероятно, что в ближайшее время проект будет вписан в инвестпрограмму компании и под него «РАО ЭС Востока» получит государственные гарантии на финансирование. Так что, если энергомост и не построят, то часть инвестпрограммы точно реализуют за более дешевые деньги, ведь госгарантии предполагают совершенно другие условия по кредитам, нежели компания бы занимала без них, – более длинные сроки с меньшими ставками.
Кто еще выиграет?
– Компании газовой отрасли, причем не столько за счет увеличения объема поставок, сколько за счет роста спотовых цен на газ из-за катастрофы. Выиграют также нефтехимические предприятия, потому что из-за перебоя с электроснабжением остановились японские поставщики нефтехимии, которые вносили существенный вклад с точки зрения мирового производства. Таким образом, нефтехимики выиграют за счет временного спекулятивного роста спроса и нехватки продукции нефтехимии. Локально могут также выиграть производители автомобильных комплектующих – в основном это китайские поставщики.
Константин Рейли, старший аналитик ИФК «Метрополь»:
Какие компании, отрасли окажутся в выигрыше/проигрыше?
– После катастрофы на атомной станции в Японии могут быть пересмотрены требования к безопасности атомных станций в России. Пересмотр требований к безопасности может привести к удорожанию строительства АЭС. Это, в свою очередь, может привести к относительно большей привлекательности других видов генерации: топливной и гидрогенерации. Таким образом, могут выиграть как компании, которые владеют теплогенерирующими мощностями за счет более высокой загрузки существующих мощностей, так и гидро- и теплогенерирующие компании за счет ввода в строй новых мощностей. И, конечно же, выиграют изготовители соответствующего генерирующего оборудования и строительные подрядчики, которые специализируются на данных видах генерации. В проигрыше могут оказаться производители оборудования, топлива и строительные подрядчики атомной энергетики.
Что будет с ядерной энергетикой конкретно России?
– В России доля мощностей атомной генерации составляла 11% в 2008 году, и на этих станциях вырабатывалось 16% электроэнергии за счет более высокой загрузки мощности. В соответствии с Генеральной схемой размещения объектов в электроэнергетике в России к 2030 году соответствующие показатели должны составить 16 и 23% соответственно. При этом с 2010-го по 2030 год предполагалось вывести из эксплуатации 16,5 ГВт мощностей АЭС, или около 70% атомных мощностей, существовавших на 2008 год. Это говорит о планах по существенной реновации и развитию атомных активов. Мы считаем, что эти планы будут несколько скорректированы в сторону понижения, но в значительной степени из-за пересмотров темпа экономического роста, повышения энергоэффекивности и корректировок в прогнозах энергопотребления, а не из-за ядерной катастрофы в Японии.
ОТ ЭКОЛОГОВ
Александр Никитин, председатель правления Экологического правозащитного центра Беллона:
Какие изменения могут произойти в этой сфере вследствие пересмотра политики в отношении атомной энергии ведущими странами мира?
– Наивно полагать, что после «Фукусимы» все ведущие страны начнут отказываться от ядерной энергетики, но то, что произойдут крупные изменения в области использования атомной энергии, – это несомненно.
Конечно, некоторые страны пойдут на выход или остановят свои проекты по строительству новых АЭС (Германия, Швейцария, Италия, Польша, Болгария).
Все страны, использующие атомную энергетику, пойдут по пути пересмотра своих норм безопасности, обращая внимание на то, что, как выяснилось после «Фукусимы», ядерную угрозу несут не только работающие реакторы, но и многочисленные хранилища отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) в которых (например, в России) сосредоточено около 20 000 тонн ОЯТ.
Быстрее всего государства договорятся о проведении совместных стресс-тестов АЭС. По всей видимости, будут остановлены стройки (или пересмотрены проекты в сторону ужесточения требований) на тех площадках, которые расположены в местах, подверженных природным катаклизмам (сейсмо-, цунамо-, урагано-, тайфуно-, вулканоопасные, берега океанов, морей, крупных рек и т.д.).
Сейчас все увидели неэффективность регулирующих органов. МАГАТЭ в этой ситуации проявило себя очень слабой организацией, и быстрее всего ведущие государства (ООН) должны рассмотреть вопрос о новых функциях МАГАТЭ или о создании более эффективной организации, регулирующей и контролирующей вопросы безопасности АЭС.
Для того что бы атомная энергетика осталась на плаву в перспективе, ведущие страны должны будут внимательно посмотреть на конструкцию тех реакторов, которые сегодня используются и планируются к использованию. Несомненно, что здесь есть проблемы. Скорее всего, страны пойдут по пути вывода из эксплуатации старых реакторов, которые выработали свой ресурс.
И наконец, ведущие страны повернутся лицом к новым источникам энергии, к вопросам энергоэффективности и энергосбережения, за счет которых можно компенсировать потери от вывода из эксплуатации АЭС.
Все эти шаги, конечно, повлекут за собой удорожание электроэнергии, получаемой от АЭС, хотя и сегодня АЭС являются самыми дорогими источниками ( http://www.bellona.ru/reports/nuclear-economy-ru ).
http://www.finansmag.ru/96823
 К списку новостей
 Добавить в портфель
 Смотреть портфель
 Версия для печати
|
