Интервью - Пресса

19.10.2006

КОММЕРСАНТЪ Daily: Михаил Слипенчук: я не рассматриваю «Метрополь» как объект, который нельзя продать

Недавно группа компаний «Метрополь» объявила, что создает на базе подконтрольных бурятских месторождений собственный горно-металлургический холдинг. Он будет располагать 47% всех российских балансовых запасов цинка и 24% свинца. Гендиректор ИФК «Метрополь» МИХАИЛ СЛИПЕНЧУК рассказал Ъ, что группа занялась стратегическими инвестициями в металлургию из-за узости круга финансовых инструментов для вложения денег.

-- Вы приобрели лицензию на Озерное цинково-свинцовое месторождение в Бурятии за 55 млн руб., а летом продали половину прав на месторождение за $125 млн шведской компании Lundin Mining. Рентабельность сделки составила 12 500%. Вы и дальше рассчитываете работать с такой рентабельностью?

-- Наверное, все думают, что мы после продажи накупили яхты, пароходы, газеты? Это не так. Во-первых, нам потребовалось профинансировать доразведку, восстановить утраченные в советские времена материалы, провести международную оценку и приступить к строительству ГОКа, а это существенно дороже стоимости лицензии. Во-вторых, все полученные нами средства мы вкладываем в качестве инвестиций в строительство обогатительных мощностей на самом Озерном. Причем нам еще придется столько же довложить. Кроме того, наши партнеры получили права не только на Озерное, но и на Назаровское золото-сульфидно-цинковое месторождение. Его мы оценили в $20 млн. В целом в своих проектах мы рассчитываем на рентабельность на уровне 30-40% годовых.

-- Как будет финансироваться проект?
-- Для строительства ГОКа нужно около $400 млн. Из них 40% составят собственные вложения «Метрополя» и нашего партнера, а 60% -- заемный капитал.

-- Это весь необходимый объем инвестиций?
-- Нет, $400 млн уйдут только на строительство ГОКа и поселка, кроме того, мы планируем также уложиться в эту сумму по строительству теплоэнергоцентрали. Мы уже купили Талинское месторождение бурого угля для обеспечения ТЭЦ. Строительство железнодорожной ветки в эти деньги не укладывается. Нам нужно для этого примерно $180 млн. Не исключено, что мы скооперируемся с Росатомом, у которого недалеко расположено урановое месторождение Хиагда, и подадим заявку в инвестиционный фонд для совместного строительства дороги. Тогда с учетом общих интересов нам понадобится дотянуть до Транссиба ветку протяженностью 280 км.

-- У вас есть опцион с Lundin Mining о выходе из проекта?
-- Я предлагал партнерам оформить на нас оферту на покупку их доли в проекте. Но мне было отказано в категорической форме. Поэтому ни у кого прав и обязательств на покупку и продажу нет. У нас лишь есть договоренность, что мы не выходим из проекта до тех пор, пока не построим и не запустим на полную мощность комбинат.

-- Какова его мощность?
-- Первая очередь -- 1 млн тонн руды в год. Вторую очередь мы запустим к 2012 году, ее мощность -- 6 млн тонн.

-- Говорят, что в вашей руде очень низкое содержание металла. Это правда?
-- Содержание цинка -- порядка 6-7%, свинца -- 1,25%. Наша задача -- превратить руду в концентрат с содержанием около 50%. То есть мы будем производить приблизительно 100 тыс. тонн цинкового концентрата к 2008 году, а к 2012 году, соответственно, 600 тыс. тонн.

-- По нашим данным, группа ЧТПЗ изучала возможность вхождения в Озерное, но отказалась из-за низкого содержания металла в руде. Можете назвать себестоимость производства концентрата?
-- Я не могу ответить на этот вопрос. Но могу сказать другое. Сейчас цена цинка порядка $3200 за тонну. По оценке, которую проводила для нас австралийская компания АМС Consultants, при цене цинка $1290 за тонну у нас срок окупаемости шесть с половиной лет с момента начала строительства комбината.

-- Кто владеет лицензией на Озерное?
-- Компания «Техпроминвест». Мы создали управляющую компанию, которая будет управлять проектом. Это холдинговая компания с названием «Озерный ГОК», в которой нам принадлежит 51%, а партнерам -- 49%. Кроме того, создана корпорация «Металлы Восточной Сибири» для управления всеми нашими горными проектами.

-- Каковы условия лицензионного соглашения?
-- В этом году мы уже приступили к строительству поселка. 15 июня будущего года мы должны его закончить и начать сооружение ГОКа.

-- Ваши планы дальше производства цинкового и свинцового концентрата не заходят? Вы не планируете строить завод по производству металлического цинка и конкурировать с группой ЧТПЗ и Уральской горно-металлургической компанией (УГМК)?
-- Конкуренции при таком дефиците цинка в России быть не может. Будем ли мы создавать металлургическое производство при этом комбинате или недалеко от него -- это вопрос экономической оценки и целесообразности. А на сегодняшний день мы еще не закончили даже банковское ТЭО. Как только мы закончим, будет понятно, что мы будем делать. Наиболее целесообразно, наверное, производить полный цикл. Но в той ситуации, когда до Китая, который является основным потребителем, всего 400 км, целесообразность этого под вопросом. Там достаточно много металлургических производств.

-- Вы говорите, что будете крупнейшими производителями цинка в мире. На чем основаны ваши расчеты, если уже сейчас в России ЧТПЗ и УГМК делают в совокупности порядка 250 тыс. тонн цинка? У вас цель стать крупнейшим игроком на рынке или денег заработать?
-- Основная наша цель -- это финансовая деятельность, то есть прибыль, выраженная в финансах. Варианты ее исчисления могут быть разными. Либо путем капитализации активов, либо путем получения повышенного дохода, что в принципе опять же приводит к повышению капитализации. В данном проекте наша основная задача -- это капитализация.

-- Вы определили для себя сроки выхода из проекта?
-- Мы еще не решили до конца, как будем развивать проект. Может быть, будем приобретать по России активы и купим, к примеру, Челябинский цинковый завод, который сейчас размещает свои акции.

-- А второй вариант развития цинкового бизнеса?
-- Возможно, шагнем в Африку. Я интуитивно чувствую, что у нас там большие перспективы.

-- Не боитесь проблем со стороны крупнейшего игрока этого рынка BHP Billiton? Она уже выразила недовольство тем, что другая российская компания, «Ренова» Виктора Вексельберга, ищет марганец в ЮАР, на территории, которую BHP всегда считала своей?
-- Мало ли кому что не нравится. Все будет определять рынок.

-- Что вы собираетесь делать с Ермаковским месторождением бериллия?
-- Это месторождение -- 80% российских запасов бериллия. Сегодня Россия потребляет порядка 25 тонн бериллия в год. Мы сейчас оцениваем рынок. Я считаю, что в принципе бериллий крайне нужен России. Но если запускать это производство, нужно будет делать полный передел для металлургии. Мы ведем переговоры о сотрудничестве с японской NGK, которая занимает второе место в мире по выпуску бериллиевой бронзы. Чтобы построить завод, нужно, по предварительным оценкам, $200 млн. Однако это дешевле по сравнению с Озерным, так как, в отличие от него, рядом с Ермаковским есть инфраструктура, электричество, дороги, поселок. Все осталось с советских времен.

-- Когда должен завершиться поиск партнеров?
-- Пока еще не определились. Впрочем, добывать можем и сами.

-- В отношении Холодненского свинцово-цинкового месторождения у вас та же стратегия?

-- В принципе да, будем искать партнера. У Lundin Mining есть преимущественное право среди всех потенциальных инвесторов. Должен сказать, что там достаточно сложные условия, подземный способ добычи, из-за того что это территория водораздела с Байкалом. Этот способ добычи обойдется нам дороже, чем на Озерном, однако игра стоит свеч -- там и месторождение в три раза больше. Запасы руды -- 450 млн тонн, ее можно добывать всю жизнь. Стоимость проекта мы оцениваем примерно в $200 млн.

-- А кто еще, кроме Lundin, ведет с вами переговоры о вхождении в данный проект?
-- Интересуются китайская компания CNMC и японская Sumitomo. Мы им как раз предложили рассмотреть вопрос о создании полного цикла производства, то есть о строительстве металлургического завода.

-- Рядом с месторождением?
-- Там, где энергетика. В Красноярском крае, где строится Богучанская ГЭС и будут избыточные энергомощности.

-- Там тоже нужно будет железнодорожную ветку достраивать? -- Здесь попроще ситуация, так как от месторождения 30 км до БАМа. Мы можем обойтись и без дороги.

-- Каков общий объем инвестиций, которые вы вкладываете в разработку недр Бурятии?
-- Мы планируем в течение четырех-пяти лет инвестировать в горнодобывающую отрасль Бурятии около $1 млрд. Из них как минимум $500 млн -- в Озерное.

-- Вы определили для себя сроки выхода из Холодненского?
-- А мы не собираемся выходить. Мы в этих проектах -- портфельный инвестор и стратег. Сегодня мы оценили только Холодненское месторождение в $250 млн, при запуске его на проектную мощность оно будет стоить до $1 млрд, в зависимости от цен на металл. Какой смысл продавать то, что будет стоить дороже? К тому же, продав что-то, средства придется реинвестировать. Вопрос -- куда? Мы можем приобрести какой-то финансовый инструмент. Но в том-то и дело, что именно из-за узкого круга таких инструментов мы начали заниматься промышленными активами. И складывается такая ситуация, что ИФК «Метрополь» развивается своим ходом, а проекты, которые она делает, развиваются сами по себе.

-- Я правильно понимаю, что это лишь ваш первый шаг в добывающую отрасль и вы рассматриваете для себя возможность покупать новые металлы?
-- Да, мы поставили задачу покупать доступные с точки зрения повышения капитализации головной компании активы. Как в Африке, в Венесуэле, так и в России мы смотрим месторождения. Мы будем покупать активы в Сибири, на Дальнем Востоке, на Урале.

-- Вы готовите к продаже свои аккумуляторный холдинг либо путем размещения на бирже, либо через продажу инвестору. Нет ли у вас планов для повышения его капитализации включить в «Русские аккумуляторы» одно из свинцово-цинковых месторождения в Бурятии?

-- Нет. Во-первых, основным сырьем для наших предприятий является лом, во-вторых, Бурятия -- это отдельный проект. Кроме того, хотя мы и ведем переговоры с потенциальными покупателями нашего холдинга, его продажа вряд ли состоится скоро, так как нет еще консолидированной отчетности по всем нашим заводам. Я определил для себя срок продажи в два года.

-- Вы с партнером Power International оставите контрольный пакет в этом холдинге за собой?
-- Я бы хотел сохранить контроль. Кроме того, часть наших предприятий производит продукцию для нужд обороны, и полностью отдавать инвестору компанию будет ошибкой.

-- Многие инвестбанки, как Lehman Brothers, ищут возможность выйти на российский рынок, возможность покупки российского инвестбанка, говорят, рассматривает JP Morgan. С вами переговоры по поводу «Метрополя» не велись?
-- Мы вели переговоры и с западными, и с несколькими восточными соседями -- Японией, Китаем. Но прямых предложений не было. Вообще, «Метрополь» -- уже возмужавший паренек, которого не так просто купить. Впрочем, я не рассматриваю «Метрополь» как объект, который нельзя продать. У нас с менеджментом и акционерами есть договоренность, что в случае, если поступит разумное предложение от покупателя, мы его рассмотрим. Но это не значит, что «Метрополь» выставлен на продажу. Какой смысл продавать то, что развивается достаточно активно?

-- Тем не менее во сколько вы оцениваете свою компанию?
-- Думаю, приближаемся к $1 млрд.

Интервью взяла МАРИЯ ЧЕРКАСОВА

Источник

К списку новостей